Круглы у радости глаза и велики у страха,
и пять морщинок на челе от празднеств и обид...
Но вышел тихий дирижер, но заиграли Баха,
и все затихло, улеглось и обрело свой вид.

Все стало на свои места, едва сыграли Баха...
Когда бы не было надежд -
                         на черта белый свет?
К чему вино, кино, пшено,
                         квитанции Госстраха

и вам - ботинки первый сорт, которым
                                 сносу нет?

"Не все ль равно: какой земли касаются
                                   подошвы?
Не все ль равно: какой улов из волн несет
                                     рыбак?
Не все ль равно: вернешься цел
                        или в бою падешь ты,

и руку кто подаст в беде - товарищ
                                или враг?.."

О, чтобы было все не так,
                     чтоб все иначе было,
наверно, именно затем, наверно, потому,
играет будничный оркестр привычно и вполсилы,
а мы так трудно и легко все тянемся к нему.

Ах музыкант мой, музыкант, играешь,
                               да не знаешь,
что нет печальных и больных и виноватых нет,
когда в прокуренных руках
                      так просто ты сжимаешь,
ах музыкант мой, музыкант,
                      черешневый кларнет!

                                   1963