Ах, что-то есть в нем, ах, что-то есть в нем,
В военном марше, долетевшем из предместья,
Столица чопорна, а загород расхристан
Всей шелухой, налипшей по губам
Пусть уходящих вполне законно
Глотает хищная утроба геликона,
Пусть жены-стервы строят глазки особистам
И душу рвет мошенница труба.
Опять настанет то, о чем я побоюсь говорить,
Опять колонны обреченных по брусчатке пойдут,
Опять страна моя впадает в этот маршевый ритм,
И, голова моя, с ногами ты опять не в ладу.

Ведь что-то есть в нем, ведь что-то есть в нем,
В лукавом марше, боевитом и бесчестном,
Что манит вдаль, сулит раскрашенные цацки, 
Уже мишень наметя в центре лба….
В пути теряем ключи от рая,
Жить не умеем и красиво умираем,
И гордо шаг чеканит бывший штатский 
И душу рвет мошенница труба.
Все это было и казалось, что ушло навсегда,
И тот, кто сверху, тот и был по умолчанью герой,
Сквозь маскировку на окне к нам не прорвется беда,
И я сквозь строй иду, а ноги так и просятся в строй.

Ведь что-то есть в нем, ведь что-то есть в нем,
В суровом марше, хоть с фронтов – дурные вести,
Пускай нам врут, а мы – опять поверим,
Счет не ведя ни ранам, ни гробам…
Мальчишек давит уют домашний, 
Они во фрунт, они – уходят гулким маршем,
И запах гари вслед за ними веет,
И душу рвет мошенница труба. 
Они умрут и, что обидно, не успеют понять,
Что их проигранный бой был генеральской игрой 
Им просто нравился марш, а что до линии огня,
Она из строя не видна, она накроет весь строй.

Ведь что-то есть в нем, ведь что-то есть в нем,
В далеком марше, уносящем в поднебесье,
С ним легче жить, с ним просто и спокойно,
Забыть о том, как истина груба….
Под эти звуки мы все отважны, 
Куда идти, уже практически не важно,
Мозги промыли флейты да гобои 
И душу рвет мошенница труба