"Gute Nacht"
Fremd bin ich eingezogen,
Fremd zieh wieder aus.
Der Mai war mir gewogen
Mit manchem Bluemenstrauss.
Das Maedchen sprach von Liebe,
Die Mutter ganz von Ehe.
Nun ist die Welt so truebe,
Der Weg gehuellt in Schnee

Жил-был на свете Вилли -
Красив, длинноволос.
Имел красивый Вилли,
Увы, туберкулез.
Весь день сверкал глазами,
Валялся на траве,
Стихи слагались сами
У Вилли в голове.
Бывало, сложит Вилли
Какой-нибудь стишок -
Бежит в трактир скорее,
Где ждет его дружок.
...Был всем известный Шуберт
Талантлив и курнос
И тоже, к сожаленью,
Имел туберкулез.
Он пальцем барабанит 
По скатерти с утра -
Ну где же этот Мюллер?
Давным-давно пора!
Но вот вбегает Вилли
И тут же во весь дух,
Размахивая шляпой,
Стишок читает вслух:
"Fremd bin ich eingezogen:" -
И Шуберт, спав с лица,
Хватается за сердце,
Бледнее мертвеца.
И слезы благодарно
Катятся словно град,
И Вилли он целует
В кудрявый бакенбард.
...Горит свеча в квартире
На пятом этаже.
Часы давно пробили 
Двенадцать раз уже.
Двенадцать раз пробили,
Потом тринадцать раз...
Одни лишь Франц и Вилли
Не дремлют в этот час.
Франц, в волосы вцепившисьэ
Усталой пятерней,
Из трубки в дальний угол
Пускает дым змеей.
Дрожит мотив, печален,
Ключом скрипит педаль,
Весь нотною завален
Бумагою рояль.
И жалобно, и сладко
Вселяется в сердца:
"Fremd bin ich eingezogen:" -
И дальше, до конца -
И те, что разлюбили,
И лунный свет волной,
И на диване Вилли
Красивый и больной,
И ветра шорох дальний,
И звон подков в ночи,
И бедная квартира,
Вращаясь вкруг свечи...
...Бежит за облаками
Тропинка в небеса.
Уходят Франц и Вилли,
Слышны их голоса.
Идут они, обнявшись,
С плащами на плечах,
Вдыхая горний воздух,
Забывши о врачах.
Там агнелы орлино
И медленно парят,
Прохладные вершины
Алмазами горят.
Спит мир в пучине лунной,
И где-то высоко
Неизлечимо юный
Мотив звучит легко:
Fremd bin ich eingezogen,
Fremd zieh wieder aus.
Der Mai war mir gewogen
Mit manchem Bluemenstrauss.
Das Maedchen sprach von Liebe,
Die Mutter ganz von Ehe.
Nun ist die Welt so truebe,
Der Weg gehuellt in Schnee:
1996