« Море волнуется раз.
Море волнуется два.
Море волнуется три! –
На месте любая фигура замри...»
(Старая детская игра)

Помрачнели деревья под серой пятой октября.
У проезжих машин в мутных фарах небесная грусть.
На пюпитр поставлена осень, что, в общем-то, зря –
Все щемящие ноты я знаю давно наизусть.

Раз уж так повелось в октябре, что друг к другу мы злы,
А над нами поставлены галочки птах-журавлей,
И от писем моих остаётся лишь горстка золы,
А на письма твои, как на нож, натыкаюсь в столе.

Раз уж мода такая пошла – в октябре всё к чертям,
Значит, сердце укутывай в шубу и сыпь нафталин,
Значит, вот где лежит для тебя роковая черта!
Ну так что же, шагай, ностальгией излечится сплин!

А Москва, как обычно, проснётся под звон пятаков,
И никто не заметит, что море волнуется «два», –
Скоро третий петух прокричит – в силу вступит закон,
По которому ты не уйдешь от меня никуда!

Но бегут дорогие нам люди к той самой черте,
Улетают, как птицы с ладони, ударив крылом.
Да и как остановишь, что скажешь? Что сами – не те?
Можно только упасть на дороге им мокрым листом.

Вот тогда заволнуется море под рёв петуха
И нахлынет на город, где замерло всё как стена.
И тогда оборвётся непрочная нитка стиха,
Лишь поднимет на гребень и смоет листочек волна…

1980 г.