Кипы зелени и кроны,
обмелевшие пруды;
теплый дух и цвет зеленый
взбаламученной воды.

Лучше места не бывает —
на подгнившие мостки
только ряска набегает
да качает поплавки.

Здесь на выжженном суглинке
одуванчиковый пух,
и выходит из травинки
вместо курицы петух.

Человек стоит трехтонный
с кепкой вечною в руке,
и буфет пристанционный
на обеденном замке.

Нас с тобою здесь не знают —
мы пойдем, как грибники,
по дороге, где гоняют
бабочек грузовики.