Посреди голодных лет 
Появился я на свет. 
Кожи не было, но все же нарастил. 
До двух лет совсем молчал, 
Но с годами наверстал, 
И долги свои с лихвою оплатил. 

Школа нас учила жить, 
Все, что можно, говорить. 
Что нельзя, так даже в мыслях не держать. 
По слогам читали мы: 
Не ра-бы, ра-бы не мы. 
А, решая, мы учились не решать. 

Мы надежды и мечты 
Оставляли у черты, 
Ведь стреноженным на волю не дано. 
Пел я песни про любовь, 
Но выплескивалось вновь 
Мое слово, словно горькое вино. 

Я вино с друзьями пил, 
Я врагов благодарил: 
Значит я живу не зря, пока вы есть. 
И черту переступя, 
Кровью белый снег кропя, 
Хоть подбитый, но попробовал взлететь. 

Вы такие же, как я: 
За спиною два крыла. 
Взмах, другой — и вот свободно понесли. 
Всем законам вопреки 
Сила слова и любви 
Отрывает меня нынче от земли. 

Отрывает и несет 
В тот единственный полет, 
Где ни прошлого ни будущего нет. 
Где свобода и покой 
Нам дарованы мечтой, 
Позабывшей, что ты только человек... 

Видно, в годы трудных лет 
Появился я на свет. 
Кожи не было, но все же нарастил. 
Перебитое крыло 
Залижу врагам назло. 
Я долги свои еще не отплатил. 


[1988]