Меня никто не слышит,
Пою один в пустоте.
Гитара сумрак колышет,
Милая мне не пишет,
Не пишет, не пишет
В своей простоте.

	Быть может, о жизни нашей
	Милая знает одно:
	Что море - полная чаша,
	И каждый вечер - кино.

	Откуда ей знать, далёкой,
	Что в трале была дыра,
	И утром под чаячий клёкот
	На судно вползла хандра.

Хандра висит на вантах,
Вцепилась в перо руля,
На горло вяжется бантом,
Ноет сладчайшим дискантом
О том, как прекрасна
Родная земля...

	Тоскует по рыбьему брюху
	Широкий рыбацкий нож,
	И почта ушла, по слухам,
	На сейнер, увы, не вернешь.

	Лишь кэп все честит кого-то
	И сверху кричит: Не дрейфь!
	Но тоже хандрою измотан,
	Готов завалиться в дрейф.

А рыбу, как ветром, сдуло,
А рыбы простыл и след...
На палубе пляшут акулы.
Скукою сводит скулы -
Ни плана, ни пая,
Ни счастья в жизни нет...

	Гитарой своей в каюту
	Старых друзей соберу,
	И в дымно-парном уюте
	Будем лечить хандру.

	Крепким несладким чаем,
	Трубкою с табаком
	И до утра нескончаемым
	Северным говорком.

	А утром старпома глотка
	Всем протрубит: Аврал!
	И траловая лебёдка
	Вытащит полный трал.

	Навстречу ему со скрипом
	В треске стальных возжей
	Хандра соскользнёт по слипу
	И не всплывёт уже...